-Как же я могу отказать столь беспомощному существу.
Звести вздрогнула и закусила губу. Беспомощному. Ну да, ведь так оно, наверное, и есть.
В груди больно кольнуло. Пусть фраза и была пропитана дружелюбием как бисквит сиропом, но все же слышать подобное о себе было не слишком приятно. Особенно если ты – Черный Бутон.
Она неслышно вздохнула, и подняла взгляд в ночное небо. Беспомощная?...
Такая маленькая и хрупкая, слабая и ранимая, неспособная защитить даже себя, сотканная из «ахиллесовых пят» и неудач. О чем думали высшие силы, когда избирали именно ее? И сколько еще раз ее мысли будут заняты именно этим вопросом? Когда она вообще уже прекратит задавать вопросы и начнет искать решения?
Ведь, в конце концов, единожды она уже дала себе ответ, и это случилось не так уж и давно. И все равно ее внутренний голос снова возвращался к этой бесполезной демагогии.
Небо, освещенное миллиардами маленьких точек, создавало какое-то странное ощущение полета сквозь бесконечность. За спиной раздавалось нежное журчание и плеск воды в фонтане, редкие прохожие, торопливо перебирая ногами, проносились мимо, спеша домой к женам, дочерям и сыновьям. Город засыпал, а печальные мысли просыпались, притянутые романтичной атмосферой тьмы и пустоты.
Она качнула головой, не желая думать о грустном и вгонять себя в еще большую депрессию, чем обычно, перевела взгляд на Стефана, скользнула по его лицу, вдоль плеча, мимолетно прошлась по ткани рукава, и, наконец, уставилась на протянутую ей ладонь. Джентльмен. Редкость для Ирландии, мог и не уточнять, что он неместный. Это уж слишком очевидно.
Изящно кивнув головой, Звестасия не менее изящно положила свою руку на ладонь Стефана, и одними губами, легко краснея, произнесла:
-Merci.
С незнакомкой она окончательно распрощалась менее изящным и более горячим кивком, перевела взгляд на дорогу, и шагнула вперед, ненавязчиво увлекая Шустака за собой.
Что ни говори, а отказ идти через весь город поздней ночью в одиночестве был лучшей идеей де Марнион за всю ее коротенькую жизнь.