…Казалось, что этот лес никогда не кончится. Золотистые листья, кружась, падали под ноги, надежно укрывали землю, на фоне этого безумного золота казавшуюся черной. Ветра почти не было. В лесу, в этом маленьком укромном уголке, скрытом от излишне любопытных глаз, стояла тишина. Не пели птицы, казалось даже, что животные исчезли – ничто не мелькало среди ветвей широких дубов, никто не взбирался по шершавым стволам берез к самым их верхушкам, где светило солнце и топтались по небесному лугу тихие и медлительные овечки-облака.
Тишина бывает разной. Скорбной, торжественной, тревожной… не всем дано узнать бесчисленное множество ее оттенков. Здесь же тишина стояла безмолвная. Она словно нависала над землей, укрытой плотным полотном листьев, создавала вязкую завесу. Было трудно дышать. Вот солнце уже склонилось к горизонту, освещая алыми, кровавыми лучами потемневшую чащобу.
Амайя остановилась. Несколько секунд она вслушивалась в лес, в давящую тишину, потом резко тряхнула головой, отчего непослушная челка легла на глаза. Устало прикрыв глаза, девушка прислонилась к дереву. Пахло смолой и горячим воздухом, а ветер, появлявшийся словно бы из ниоткуда и уходивший в никуда, приносил с собой едкий запах полыни, оставляя странную горечь во рту.
Навевало воспоминания, и отнюдь не такие жизнерадостные, как хотелось бы. Серая поежилась и поправила немного съехавший капюшон, закрывавший почти все лицо. Девушка не особо задумывалась, как выглядит сейчас – в лесу никого не было, кроме ветра и странного, неестественного холода. Поежившись, Серая зашагала дальше.
Вскоре она достигла нужного места – нелепо смотрящейся в едином образе леса опушки. Девушка осторожно, очень тихо пошла вперед. Конечно, мало кто знал, что среди деревьев натянуты тонкие, почти невидимые лески с маленькими колокольчиками, звенящие при малейшем их задевании…
Оказавшись посреди опушки, Амайя облегченно выдохнула и мысленно похвалила себя – сегодня она впервые ничего не задела. Теперь настало время для более сложных действий. Девушка опустила чехол на землю, осторожно вытащила меч. Сжав в руке небольшой медальон, искрящийся золотом, прошептала несколько слов, после чего тот разлетелся осколками, оставив после себя густое золотистое облако, постепенно сгущавшееся.
Когда существо материализовалось, оно тут же ринулось в бой, шипя и уже на ходу отращивая длинные, блестящие ядовитым покрытием когти. Девушка спокойно отбила первую атаку, а потом и сама бросилась на магическую тварь, и все закрутилось в скоротечной схватке. Через несколько секунд все было кончено – странное существо испарилось, рассеченное поперек острым двуручником Серой.
Девушка потерла лоб – голова гудела, не давая спокойно думать. Прислонившись спиной к дереву, Амайя вдруг почувствовала чужое присутствие. Опустив меч, она прикрыла глаза, вслушиваясь в тишину леса и стараясь услышать движения чужака.

Солнце садилось, заливая все вокруг почти ощутимым пурпурным светом. Священник всегда говорил, что таким закат может быть только здесь, у них в деревне. Она лежала у озера, расстелив старый плед, ее глаза слипались, вечер укутывал ее в мягкое одеяло летнего тепла. Здесь всегда было тихо, мирно и спокойно. Совсем противоположное сегодня она услышала об одном из соседних городов, куда ей предстояло отправится на рассвете, о городе N. Она всегда мечтала, что однажды отправится в дальние края, будет путешествовать, узнавать новые страны и знакомиться с новыми людьми, что привезет отцу специи из Индии, шелк из Китая, и заработает много-много денег. Какими наивными теперь казались мечты ее детства! А тот, кого она называла отцом, и вовсе им не был... Девушка почувствовала, как слезы медленно текут по ее щекам. Она приподнялась и достала из рюкзака, который собрала заранее, накидку, ту, что ей дал странник. Вечерело, и если она собиралась ночевать здесь, то накидка могла послужить неплохим покрывалом. Теплая кашемировая ткань укрыла ее плечи, и ей стало спокойнее. Девушка подумала о родителях, о матери, которая заботливо вышила под капюшоном золотые буквы, складывавшиеся в ее имя. В ее настоящее имя.
И тут раздался шорох, сзади хрустнула ветка.
- Мария! Мария... - священник вышел из-за деревьев, и сел на берег рядом с ней. Девушка не повернулась к нему, ее взгляд был прикован к заходящему солнцу.
- Ты слышал, что сказал странник... Они назвали меня Адрианой, - она слабо улыбнулась. - И ты называй.
Священник приблизился к ней, погладил по щеке.
- Для меня ты всегда останешься моей маленькой Марией.
Я знаю, ты отправляешься не надолго, знаю, ты обещала вернуться, как только сможешь. И я каждый день буду молиться, чтобы опасности обошли тебя стороной. Но... Мария. Ты и не представляешь, как я буду по тебе скучать. Ты всегда была моей единственной радостью, - и по его щекам тоже потекли капельки боли.
- Я тоже буду скучать, - произнесла девушка.
Она, как будто, слыщала мои мысли, - удивился странник, но даже не задумался о том, что Адриана и вправду их слышала. Да и девушка об этом не задумывалась, ей казалось, что странник говорил то, что хотел сказать, а не всего лишь думал об этом, - Хотя не трудно догадаться о том, что думает отец... Конечно, я не...
- А ты всегда будешь моим папой, - улыбнулась девушка и поцеловала его покрытую щетиной щеку. Они обнялись, и еще долго сидели так, пока солнце наконец не зашло.
- Может, все таки пойдешь в дом?
- Прости... Мне нужно привыкнуть ночевать вне дома.
Ведь впереди ее ждала не одна такая ночь.